Ажаг Мясник

Azhag the Slaughterer

«Виверна годится только для одного: жрать, крушить, вонять да летать. Хотя они так же подходит для того, чтоб напоминать бойзам кто тут босс!» - Ажаг Мясник.

Ажаг Мясник был одним из опаснейших варбоссов, а его разрушительное шествие почти через всю Империю поставил её восточные провинции на край полного уничтожения. Разбив противников и установив свою власть над бесчисленными племенами зеленокожих в Краесветных горах, он привёл свою орду в Остермарк, где разграбил несколько городов и полностью разрушил храм Сигмара в Нахдорфе. Много битв разыгралось тогда, в самый разгар зимы, и хотя люди голодали, орки не страдали от голода, поскольку они могут есть любое мясо, не важно, насколько оно тухлое. На свои битвы Ажаг Мясник выезжал на спине большой виверны Череполомки , направляя ярость своей Короны на противника, а после сражений часто развлекался тем, что подгонял отступающего противника с воздуха.

Хотя Ажаг и нанёс Империи сильный удар, его поход длился недолго, и всё закончилось тем, что он был убит в кровавой битве у Остервальда.

Становление

Легенда об Ажаге Мяснике начинается в погруженных в скверну Хаоса землях страны Троллей, расположенных на крайнем севере Старого света. Множество чудовищ и стаи троллей бродят по этим губительным землям, в то время как с севера наступают строи хаоситов. Даже оркам небезопасно в этих землях, поскольку их племена яростно враждуют между собой, убивая любого соперника при встрече. Всё изменилось в день, когда некрупный и малоизвестный орочей варбосс зовущийся Ажагом отыскал таинственную корону. Он был атакован тяжело-бронированными воинами Хаоса, вытеснившими его и его варбанду в подземелье, где он попал в руины, представляющие из себя сложные туннели лабиринта, некогда бывшие городом Тодтхеймом. Когда орки отбились от демонов, нашедших пристанище в проклятом городе, Ажаг пробрался в логово многоголового тролля хаоса.

Ажаг зарубил мутанта и, обыскав заваленное костями логово, нашёл древнюю корону. Не подозревая о её истиной натуре, Ажаг возложил её на свою голову. В одно мгновение странные мысли наводнили его разум. Ажаг смог вывести остатки своей варбанды по серпантину подземных ходов Тодтхейма так, будто ему был знаком весь путь. С тех пор Ажаг навсегда изменился. Корона вскоре стала неотъемлемым аксессуаром поверх его зелёной головы. Он стал бормотать себе под нос и часто говорил явно несвойственным орку голосом. Незаметно для его варбанды, корона завладела их боссом, ведь она являлась ничем иным, как древним и ужасным предметом, принадлежавшим однажды повелителю нежити Нагашу, и частичка пугающей силы великого некроманта всё ещё цеплялась за железную оправу. С нависшей над ним неизмеримой волей Нагаша, Ажаг больше не был полностью Ажагом. Но, поскольку орочей разум незамысловат, через эту простоту Ажаг владел собственной решительной силой. Несмотря на все старания короны, она не смогла захватить Ажага целиком.

Восхождение Вааагх! Ажага

Шепчущими советами или внезапными толчками магической силы корона помогала Ажагу. Орочья жестокость дополненная древним коварством и тёмным колдовством создали непревзойдённую комбинацию. За годы своей жизни Ажаг нарастил гигантский Вааагх! коварством и магией Ажаг обошёл всех соперников. Северные орочьи племена были сплочены как никогда раньше. Вести об Ажаговых победах разошлись и его армия наполнилась ордами ночных гоблинов с горы Красный Глаз . Они притащили своему новоизбранному боссу необычайно огромную и особенно яростную виверну. Мало какую виверну можно приручить в качестве скакуна, если её не дрессировали с момента вылупления из яйца. Однако Сила воли Ажага была столь велика, что он подчинил себе этого зверя лишь бросив на него свой взгляд. Череполомка (Skullmuncha), так была названа виверна, была злой и темпераментной, но подчинялась почти беспрекословно своему новому хозяину.

Но у короны были свои планы, она желала вернуться на юг для воссоединения со своим законным хозяином. Потому Корона Ажага направила его Вааагх! в Кислев, там зелкеокожие прошлись ураганом на северные провинции Империи. Умение мыслить совместилось с силой Ажага , ничто не могло остановить зеленокожих. Снова и снова Ажаг доказывал, что он не из числа простых варбоссов, рассчитывающих на заезженную тактику «превзойди числом и при напролом», глубоко укоренившуюся у большинства варбоссов зеленокожих вожаков. Он, напротив, был искусным командиром способным на сложные стратегические решения. Когда превосходства в тактике было недостаточно, чтоб сокрушить врага, Ажаг самолично врывался в гущу сражения. Мало кто мог пережить рычащий натиск Череполомки, но если такие и были, Ажаг сламливал их используя магию Короны. На холме Мясника Ажаг заслужил своё прозвище Мясник или Несущий Бойню. После гениального использования орд гоблинов и снотлингов, заперев своих человеческих противников со всех сторон, Ажаг полностью разбил оставшихся защитников, физически и морально, плотным потоком обрушивая заклинания. Этой бойней Ажаг занял место среди самых ненавистных врагов человечества.

Смерть Ажага

То была битва при Остермарке, в которой Ажага настигла смерть. Противодействуя натиску рыцарей Пантеры, Ажаг направил Череполомку в гущу битвы. Корона, несогласная с обходными манёвром, попыталась взять под контроль Ажага. Ментальная дуэль отвлекла орочьего варбосса , и в этот момент слабости Ажага зарубил магистр рыцарей Пантеры Вернер фон Кригштад . Без гения Ажага, ведущего Вааагх! зеленокожие вскоре обратились в бегство. Что до короны, верховный теогонист Империи распознал её природу. Не касаясь непокрытой плотью, он забрал её в Альтдорф, где она была оставлена на сохранение в глубочайшем хранилище храма Сигмара. Там её корона может покоиться в вечности под охраной могущественных защитных чар.

Обретение Короны

Запах, исходящий из логова тролля Хаоса, был непереносим даже для непритязательного орка. Зловоние гниющей плоти и рвоты троллей было достаточно привычным для Ажага, но запах тролля Хаоса был другим. Он был настолько тошнотворно сладок, что вождь с трудом подавил попытки своего желудка извергнуть последнюю съеденную пищу.

Ажаг со своим маленьким племенем был вытеснен в Страну Троллей рыщущими в поисках добычи бандами мутантов Хаоса. Укрывшись в пещере, он послал партию разведчиков исследовать разветвлённые тоннели, уходившие вглубь горы от основного входа, но они не вернулись. А ночью тролль Хаоса подобрался к усталой банде орков и загрыз всех, за исключением Ажага, который оказался зверюге не по зубам и прогнал чудовище обратно в его логово. Теперь тролль Хаоса был загнан в угол, и поэтому сражался с отчаянной свирепостью.

Ажаг отпрыгнул назад как раз вовремя, чтобы увидеть, как бритвенно острые когти огромного чёрного существа пронеслись в нескольких дюймах от его лица. Большая часть его бойзов была разорвана в клочья этими смертоносными когтями. Поскольку тролль, стремясь разорвать ажагово горло, сильно наклонился вперёд, могучий орк углядел возможность для ответной атаки. Его меч описал широкую дугу и глубоко врубился в плечо тролля.

Создание издало дикий крик боли, но сразу же рана, нанесённая мечом Ажага, начала закрываться, кровь быстро запекалась прямо на его глазах. Взбешённый ранением, тролль снова нанёс удар по Ажагу, метя мощными когтями ему в голову. Ажаг закрылся щитом, и когти глубоко пробороздили металл. В мозгу Ажага мелькнула мысль, что, возможно, он несколько поспешил в преследовании тролля. Теперь зверюга была загнана в угол и сражалась не за добычу, а за собственную жизнь. Тролль словно ощутил сомнения Ажага и набросился на него с ещё большим усердием. Удар за ударом обрушивался на ажагов щит, оставляя в толстом металле большие дыры. Чтобы избежать нового града ударов, вождь орков шагнул назад, но сделал это слишком поспешно, поскользнулся и рухнул на землю.

Тролль навис над ним, его лапы поднялись вверх, чтобы обрушиться на череп орка. Ажаг понял, что всё кончено, к нему пришла смерть. Он встречал свою участь так же, как и все те, кто сражались с ним и приняли смерть из его собственных беспощадных рук. В этот момент он услышал странный голос, что-то тихо нашептывающий ему. Казалось, будто голос раздавался прямо внутри его головы. -Он слаб -сказал голос. -Он думает, что ты повержен, настал момент его в этом разубедить.

Ажаг сделал резкий выпад мечом, глубоко утопив клинок в груди тролля. Тот медленно шагнул назад от лежащего орка вместе с клинком, сидевшим в его плоти по самую рукоять. А затем с грохотом рухнул на пол, уже мёртвый.

Ажаг встал, глянул на павшего тролля, а затем устремил взгляд в тёмный угол пещеры. Голос звал его ближе. Среди груды обгрызенных костей и разбитых черепов лежала облепленная грязью корона. «Надень меня, управляй мной, и ты обретёшь силу». Шёпот стал громче и слабой пульсацией в мозгу Ажага убеждал его подобрать корону и надеть её на голову. И как только он это сделал, ему показалось, что корона крепко вжалась в его виски.

«Сила власти теперь твоя», – загремел голос в черепе вождя. Тайные знания долгих столетий хлынули в его память. Голос в его голове объединился с его собственным голосом. Непонятным образом Ажаг знал, что теперь он стал неизмеримо сильнее. И раздавшийся снова голос теперь уже не показался ему странным или незнакомым. Теперь голос был частью Ажага, и это был его голос: «Вместе мы будем сражаться, вместе мы будем покорять, вместе мы будем править».

Одна из множества битв

Бойзы снова начали это. Ещё мгновение назад его армия была относительно организована. Теперь же она корчилась, как чешущийся сквиг. Половина отрядов завязла в безумном кровавом бою, сражаясь зубами и когтями, пихаясь, орудуя ножами и используя всё, что под руку попадётся. Однако армия Империи всё ещё была вне досягаемости камнешвыров, а это означало, что орки сражались между собой. Снова.

Ажаг посмотрел вниз со спины своей виверны и вздохнул. «Считай до десяти», – прошептал голос в его голове; мягкий, злой, соблазнительный голос, принадлежавший короне, которую он носил. Ажаг почувствовал, как его гнев угасает, подавляемый голосом.

«Один, два, э-э…» – Ажаг остановился, его уродливая зелёная рожа перекосилась, когда он вспоминал, как там дальше, – «Три, У-ум…» Он снова остановился, невидящими глазами уставясь вдаль. И тут шлем вылетел из ближайшего отряда и отскочил от брони Ажага, прервав его размышления. Рыча и ругаясь, он слез на землю. Схватив первого попавшегося гоблина, Ажаг швырнул его в самую гущу боя. «Прекратить сейчас же!» – прорычал он, удоряя для убедительности ближайшего орка. Толпа зеленокожих замерла как была – с поднятыми для следующего удара кулаками, все робко смотрели на него. Ажаг показал на приближающуюся армию Империи: «Вот с той толпой надо сражаться».

«Э, правильно, вожак», – пробормотал лидер отряда. – «Хорошо, ребята, вы слышали вожака. Выстраивайтесь, и чтобы сзади никаких драк».

Ажаг оставил их строиться, бормоча что-то про себя, пока прокладывал себе путь к следующей дерущейся толпе.

«Эй! Вы», – начал он…

Через полчаса порядок был восстановлен. Потери от многочисленных взаимных недопониманий были тихонько брошены, ценности, которые у них были, теперь принадлежали более сильным оркам. Людишки приближались, флаги развевались над их отрядами; они были так близко, что можно было различить отдельные фигуры. Крупные блоки пеших воинов формировали центр их линии, между их рядами находились меньшие блоки. Посмотрев направо, Ажаг увидел большое подразделение рыцарей – жемчужину армии. Вот где, вероятно, был их вожак. Другой фланг казался пустым, но краем глаза он замечал там какое-то движение. Скрываясь под защитой пехоты, там стояла большая многоствольная пушка. Он уже видел такие раньше и знал, что это.

Ажаг забрался на свою виверну и полетел на холм за его линиями. Гоблины бросились в разные стороны, когда огромное чудище тяжело приземлилось, хлопая огромными крыльями. Орки, приставленные к ним, поспешно гнали гоблинов обратно работать – заряжать швырялки и металки, усеивавшие холм, не обращая внимания на воеводу и его любимца. Ажаг снова осмотрел свои боевые порядки. Несколько бойзов всё ещё бегали меж рядами, некоторые прихрамывали, другие выкрикивали друг другу оскорбления или активно жестикулировали. Но сейчас всё это делалось как-то нерешительно. Большая часть линии была готова. Огромные отряды орков формировали мощный центр с ещё большими толпами гоблинов, выстроенными по бокам от них. Прячась в проёмах между отрядами, стояли несколько хрупких колесниц, а прямо напротив вражеской пушки стояли наездники на кабанах Гатлага. Сам Гатлаг был в передовой линии среди своих бойзов, пытаясь одновременно держать воодушевляющую речь и не упасть с перевозбуждённого кабана. Против вражеских рыцарей Ажаг поставил несколько больших отрядов ночных гоблинов под предводительством сомнительного лидера по имени Риккит – одного из тех вожаков из Горы Красных Глаз, что заслуживают хоть какого-то доверия.

Далее на обоих флангах толпились отряды наездников на волках. Ажаг знал, что на каждой стороне их было более чем по одному отряду, но в бурлящей массе постоянно передвигающихся волков никакого порядка заметно не было. Эта беспорядочность раздражала его, но, по крайней мере, они были там. А врага это тоже смущало.

Ажаг отдал приказ, и битва началась, камнешвыры и копьеметалки выпустили заряды в противника. Азаг усмехнулся про себя, наблюдая, как камни и болты перелетают через пространство между армиями, врезаясь в плотные ряды людей. Один болт пронзил рыцаря, выбив его из седла, и вонзился в другого наездника у него за спиной, убив и его. Их перепуганные лошади сбросили на землю седоков, нанизанных на одно копьё. Камень тоже попал в цель. Отвратительный громкий хлопок разнёсся по полю, когда камень приземлился в самый центр блока копейщиков, разлетевшись на сотни острых, как бритва, осколков.

«ВААААААААГХ!» – завопили орки, вся армия в один голос, и сразу же пришли в движение. Ажаг наблюдал ещё мгновение. Вожаки знали план и также знали, что стало с теми, кто мешали ему. Он не сомневался, что они, по крайней мере, попытаются последовать ему. Что бы ни произошло, он был здесь, чтобы разобраться с любыми врагами, которые ищут неприятностей на свою голову.

Сейчас уже вся армия наступала. В центре отряд за отрядом двигались вперёд, распевая боевые гимны, швыряя друг в друга комья земли и выкрикивая оскорбления. Каждый отряд старался вырваться вперёд и атаковать самым первым, но только не быть опережённым кем-то другим. Далеко справа Ажаг видел, что ночные гоблины Риккита тоже наступают, самые безрассудные выбегали из своих отрядов и цеплялись за спины разъярённых сквигов. Они быстро продвигались к вражеским рыцарям, хотя один почти сразу же сбросил седока и устремился к холмам.

Слева наездники на волках рвались к пушке, за ними мчались Гатлаг и его наездники на кабанах.

“Сейчас в любой момент», — подумал Ажаг, и как бы в ответ пушка загрохотала, и наездники на волках исчезли в клубах серо-голубого дыма. За ними наездники на кабанах на мгновение заколебались, но Гатлаг удержал их, и они погрузились во мрак.

Когда дым снесло ветром, и он рассеялся, Ажаг увидел, как людишки отчаянно пытаются перезарядить пушку, но бойзы на кабанах были быстрее. Они без замедления пронеслись над кровавыми останками наездников на волках и устремились на пушку. Расчёт сгинул в толпе обезумевших кабанов и свирепых орков, и Гатлаг повёл свой отряд дальше. Защита фланга была сломлена, и имперские войска пытались перестроиться, чтобы прикрыть себя. Но ещё до того, как они встали на позиции, бойзы на кабанах снова устремились в атаку, но на этот раз бой был серьёзней. Гатлаг повел атаку прямо во фланг большого подразделения алебардистов, пытавшихся развернуться. Самый первый ряд полёг почти сразу же, пронзённый копьями и растерзанный клыками кабанов. Даже с такого расстояния Ажаг видел блестящий шлем какого-то героического людишки, продирающегося через отряд в самую гущу боя. Алебардисты подались назад от первоначального удара, но затем оправились и теперь выглядели готовыми дать отпор.

Ажагу захотелось устремиться туда и самому разобраться с ними, но мог ли он быть уверен, что остальные парни сделают свое дело? «Скоро», – тихо сказала корона, и Ажаг неохотно перевёл своё внимание на остальное поле боя.

В центре его линия почти достигла имперских войск. Когда до врага оставалось всего несколько десятков шагов, молнии зелёной энергии полетели к людишкам, испепеляя всё, к чему прикасались. Голубые всполохи засверкали в ответ, но все они держались не дольше мгновения, а потом были подавлены. «Их маг – слабый глупец», – успокаивал голос. – «Он не сможет остановить тебя».

Справа ночные гоблины Риккита остановили рыцарей сквигами и фанатиками. Пока Ажаг наблюдал, гордость армии Империи попалась, наконец, под одного из вертящихся безумцев, который пронёсся прямо сквозь них. Куски разломанных пик, доспехи и оторванные конечности летели в разные стороны. Обезумевший гоблин пробился насквозь и вышел с другой стороны отряда. А потом, когда выжившие пытались восстановить порядок, фанатик описал дугу и устремился назад – опять сквозь них. Меньше четверти рыцарей осталось в живых, и генерал людишек дрогнул и побежал, уклоняясь от прыгающего сквига и по чистой случайности не задев другого фанатика. «Они твои», – сказал голос. Азаг запрокинул голову и проревел оглушительный победный клич.

Ответный крик поднялся отовсюду, и его армия пошла в атаку на имперский центр. Они ударили, как зелёная приливная волна, и вначале казалось, что людишки выстоят. Битва была отчаянной, имперские солдаты видели, что случилось с их генералом, и отлично понимали, что теперь их судьба находится в их руках. Но потом Гатлаг прорвал линию, и людишки начали впадать в панику. Наездники на кабанах атаковали отряд за отрядом. Противник не мог повернуться навстречу им, поскольку уже был скован отчаянной битвой с зеленокожими, атаковавшими их с фронта. Умытые вражеской кровью, орки возбуждённо рычали, рубя врагов налево и направо. Из пастей кабанов падала пена, боевое бешенство охватило и их. Здесь и там зелёная энергия накрывала имперцев, убивая так же уверенно, как и сами орки.

«Пришло твоё время», – произнёс голос. «Я тоже так думаю», – прорычал Ажаг, ударяя свою виверну в бока. «Пришло время немного развлечься».

Когда он поднялся над полем боя, то шум боя уменьшился, и он смог рассмотреть бой более отчётливо. Старый добрый Гатлаг со своими ребятами сражались в конце имперской линии. Их осталось не так уж и много, но они продолжали вести бой. Целостная некогда имперская линия теперь рушилась. С высоты Ажаг прекрасно видел, как трусы бегут из построений людишек, устремляясь назад прочь от своих отрядов, в то время как их более смелые товарищи продолжали сражаться против его непобедимой орды. Справа остатки рыцарей перестроились, хотя их осталось до смешного мало. А перед ними Риккит продолжал подгонять своих ребят, чтобы те шли вперед. Последнее сопротивление людишек было подавлено, самый лучший бой подходил к концу. Потянув за уздцы, Ажаг заставил виверну прекратить подъём и камнем рухнуть вниз к рыцарям. Но до того, как он приземлился, они атаковали ночных гоблинов. Виверна тяжело приземлилась позади рыцарей, хрустя костями, Ажаг издал яростный рёв. Рыцари атаковали силы Риккита, насаживая на пики самых невезучих из переднего ряда, а генерал зарубил ещё нескольких своим блестящим мечом. «Магия», – прошептал голос, в то время как Ажаг разворачивал виверну лицом к рыцарям.

А потом упал один рыцарь, его конь повалился под ним, придавливая гоблина, который убил его трусливым ударом в живот. Туча закрыла солнце, поле боя погрузилось во мрак. Ободрённые сумраком, обычно нерешительные ночные гоблины стали сражаться отчаяннее, наваливаясь толпой на нескольких последних рыцарей и стаскивая их с коней одного за другим. Ажаг видел Риккита, командующего, как обычно, из-за спин, криками подбадривающего бойзов. Наконец единственным, кто остался, оказался генерал, окровавленный и раненый, но не прекращающий сражаться. Кожистые крылья виверны понесли Ажага к сражающимся, но когда он уже приблизился, один из гоблинов метнул своё копьё и попал коню в горло. Конь изо всех сил старался остаться на ногах, но рана была слишком серьёзна, и он внезапно рухнул, зажимая генерала своим телом. Визжа и кудахча, гоблины облепили повалившегося людишку, его меч навсегда исчез под грудой тел. Ажаг остановился невдалеке, разочарованно наблюдая за битвой, продолжавшейся без него, удивляясь, как генерал умудрялся всё ещё оставаться в живых. Прошла минута, потом ещё одна. Ну, сейчас-то его точно уже убили. Даже гоблины.

Снова заставляя виверну идти вперёд, Ажаг приблизился к схватке на длину среднего копья. Из клокочущей кучи тел раздавались странные боевые кличи – «Моё!», «Ай! Отвали!», «Я первый увидел!»…

Противники уже были мертвы, а ночные гоблины Риккита теперь сражались за добычу. Ажаг с недовольством наблюдал, как драка охватывает весь отряд, гоблины избивают друг друга, как кучи зеленокожих борются, дерутся и сражаются, вымещая свою злобу друг на друге, а не на враге. Грязно ругаясь про себя, Ажаг Мясник снова слез со спины виверны. Он был уверен, что у людишек не бывает таких проблем.

Магические атрибуты

Рубило Слаггы. Этим грубым мечом Ажаг владел большую часть своей жизни, и именно им он зарубил немало своих врагов и соперников.
Тяжёлая броня Ажага. Эта броня спасала ажагову шкуру во многих ситуациях, ведь множество заговоров, наложенных на неё, делают её невероятно прочной.
Корона Колдовства. Эта железная корона давала Ажагу возможность управлять потоками магии. Эта Корона Колдовства разговаривала с Ажагом голосом, сухим, как пыль гробницы, и древним, как пески далёкого юга, давая ему советы и подсказывая те вещи, до которых обычный орк сам никогда не додумается. После того, как орочья орда была разбит огромной армией Империи, эту корону взял великий теогонист Сигмара и спрятал её далеко и надолго.